Я не люблю поезда. Очень. В числе многих факторов, о которых как-нибудь в другой раз расскажу - категорическая невезуха на попутчиков. За исключением редких случаев, когда попутчики - мои друзья и мы занимали все купе...
Нам с приятелем, как-то летом, чего-то вдруг понадобилось в Москве. Я согласился на поезд только потому, что мы вдвоем - это уже половина кворума, значит будет полегче. Потому, что "клево" и "классно" не будет точно! Я сразу, честно, об этом сказал. Вокзал, мы уже загрузились
...читать дальше (еще 2507 символов) >>, стоим у вагона, курим по последней. Макс (это приятель) по сторонам озирается, провожает взглядом пассажиров, проходящих в вагон, тыкает меня в плечо, когда проходят хорошенькие девушки. Их, кстати, немало прошло... При этом Макс поглядывает на меня с таким видом, будто сам покупал билеты хорошеньким девушкам, а самым лучшим купил билеты в наше купе.
Курю спокойно. Вероятность была высокой, чисто статистически, судя по общему количеству вошедших лапочек и просто симпатичных людей. Но я-то знаю, что против кармы не попрешь! Вообще стараюсь максимально развязаться с обстановкой - я-то знаю как всё будет. Пытаюсь урезонить друга, мол, прогляди все глаза, Макс, но раз с тобой еду я - тебе ни шиша не светит, сам виноват. Лететь надо было.
В этот момент Макс треснул меня в плечо особенно сильно и кивнул на вагонное окно. Я глянул и увидел, как две подозрительно очаровательные девушки, глянув на цифры на купе, решительно потянули дверь. Засиявшая торжеством рожа Макса заставила меня приободриться. В оставшиеся десять минут до отхода мы сбегали за "у нас тут стучайно" коньяком, фруктами и шоколадом. Влетели в вагон под неодобрительным взглядом проводницы. В коридоре, нос к носу повстречались с "нашими" девушками, которые шли нам навстречу, следовательно - выходили. А и нашего купе им вслед смотрели две бабки "с лавочки" лет ста сорока на двоих. Одновременно бабки окинули нас недовольными, надменными, брюзгливыми, осуждающими и тд. взглядами.
Собственно, моя психика не пострадала - я вновь убедился в том, что мир стабилен. Девочки провожали бабушек, разместили их "согласно купленных билетов" и отправились по своим делам. А бабушки подтянулись как раз, когда мы обеспечивали фуражный обоз.
На Макса было жалко смотреть.
Поезд тронулся. Путешествие началось. Бабульки не выказывали никаких намерений к добрососедскому сосуществованию. Даже наоборот. Одна из них настойчиво истребовала от Макса поменяться с ней местами (ее верх на максов низ). Настояли на закрытии форточки, пытались послать нас за чаем к проводнице... Мы удрали в вагон-ресторан, а по возвращении залезли на свои антресольки и там мрачно, и уверенно, шепотом напились до невозможности.
Ночью бабки по нескольку раз, кряхтя и причитая, шлепали в туалет, при этом хлопали дверью. Между походами храпели в два голоса. Утром смотрели на нас так, будто мы вчера, на их глазах склоняли их внучек к грязному сожительству.
Макс потом на меня дулся за что-то.
Таки карма - страшная сила.
© Дима Артёмов