Добавлено роботом

[the-cheerful-robot]

Рубль и Люба Шапокляк

Нам тогда в магазин на реализацию первый раз привезли клей супермомент, он был ещё в диковинку, и продавцы-мужики на досуге развлекались тем, что пытались склеить несклеиваемое и оторвать уже приклеенное. Клеили пальцы к ушам, сменную обувь товарищей к полу, ведро уборщицы к потолку, ... Вообщем, в результате попортили массу хороших и нужных вещей.
Как-то в один из таких приступов экспериментального зуда они стояли возле прилавка, и рассуждали, можно ли этим клеем надёж

...читать дальше (еще 4630 символов) >>

но приклеить металл к неметаллу. Кто-то недолго думая достал из кармана металлический рубль, капнул клея, и прижал рубль к прилавку. Через пятнадцать секунд рубль сидел в ламинате прилавка как влитой, и никакие усилия отделить его не смогли. Мужики одобрительно покивали головами, и про рубль забыли. Бытовал слух, (не знаю, насколько верный, может быть почерпнутый в детстве из известного фильма "Отроки во вселенной"), что клей на основе цианакрилата очень быстро теряет свои свойства, и вскоре рубль отвалится сам.

Спустя какое-то время в магазине появилась Люба Шепокляк. Люба Шепокляк, средних лет мерзкая баба гнуснейшего нрава появлялась в магазине с периодичностью через день на третий с единственной целью - закатить скандал и подебоширить. Она для вида покупала какую нибудь мелочевку, а потом начинала третировать персонал. Она гоняла продавцов по десять раз на склад менять товар, нюхала его и смотрела на просвет, придиралась к высокой цене и плохому обслуживанию. И всё это с одной целью - вывести кого нибудь из себя. А уж стоило ей услышать в свой адрес хоть малейший нелестный шепот, как магазин тут же взрывался истерикой, проклятьями, и угрозами.
Я не преувеличиваю, такие люди действительно существуют. Они страшнее ядерной войны, потому что превентивных мер против них не существует.
К слову сказать, продавцы с ней давно уже не церемонились, потому что практическим путём давно выяснили - как ты сдержанно и любезно себя ни веди, итог будет всегда один, и будет обязательно.

Ну вот. Шапокляк вошла в зал, пробила в кассе какую-то фигню на пять копеек, и уже открыла было рот, что бы разъехаться на червонец, когда вдруг заметила на прилавке этот злосчастный рубль.
Она приблизилась к нему боком своей походкой танцующего крокодила, оглядела совершенно пустой зал, накрыла рубль журналами, и попыталась смахнуть его на пол. Не тут-то было. Рубль продолжал лежать как ни в чём ни бывало. Тогда Люба накрыла его ладошкой и потянула на себя. Рубль не двинулся с места. Она елозила ладошкой туда-сюда, но монета сидела как влитая. В это время со склада раздались первые сдавленные смешки. Продавцы, привлечённые неожиданной тишиной, стали осторожно выглядывать в зал, что бы выяснить, в чём дело.
Поняв, что её попытки не остались без внимания, она уже в открытую стала ковырять рубль заскорузлым ногтем. Продавцы на складе делали ставки.
Победил рубль.
Громко выматерившись, пообещав всем гореть в аду, и на ходу посасывая повреждённый в неравной битве палец, красная от гнева Шапокляк покинула ненавистную торговую точку, со злости забыв купленный товар на прилавке. Вслед ей раздались бурные и продолжительные аплодисменты и дружный смех.

Попытки Любы отделить рубль от прилавка произвели на персонал магазина такой взбадривающий эффект, что через полчаса двадцатиметровый прилавок был там и сям утыкан монетами разного достоинства. Два рубля, пять, десять... И как аттракцион невероятной щедрости кто-то извлёк из потайного ящика кассы и пристроил в дальнем конце прилавка советский юбилейный рубль с Лениным на аверсе, и монету в 10 американских центов. Редкие клиенты, ожидая пока их обслужат, от безделья изредка ковыряли их пальцами, но оценив шутку усмехались и теряли к приклеенным деньгам всякий интерес. Через полчаса про монеты забыли все .

Ещё через час в зале опять наррисовалась Шапокляк. Видимо вспомнила про забытый сгоряча товар. Товар тут же достали из пд прилавка и вернули покупателю. Поскольку никакой агрессии на этот раз Люба не проявляла, на неё тут же перестали обращать внимание.
Тогда Шапокляк огляделась, сунула руку в карман, и вытащила оттуда отвёртку. Обычную, средних размеров отвёртку с прямым жалом. Пяти минут ей вполне хватило. А через десять, когда её и след простыл, персонал наконец заметил, что в тех местах, где только что были приклеены монеты, зияют, скалясь голой стружкой ДСП, отвратительные воронки выдранного с корнем ламината. Клей оказался действительно очень качественным, И Шапокляк отковыряла деньги вместе с покрытием.

Продавцы конечно поматерились, но сделать уже ничего было нельзя.

На следующий день с утра по заявке из хозотдела прибыл плотник, и к обеду прилавок опять имел опрятный, идеальный вид.

А после обеда из финотдела по факсу прислали смету на ремонт прилавка. С недвусмысленной припиской, что указанная сумма будет удержана из ближайшей зарплаты сотрудников магазина в равной пропорции с каждого.

Продавцы передавали друг друг эту смету, и выражение лиц у них, если посмотреть со стороны, было один в один как накануне у Любы Шапокляк, когда она в сердцах ковыряла ногтем этот злосчастный рубль.

(с) Ракетчик